Полярник – значит, не сдаётся!

Как это часто бывает в науке, некоторые открытия совершаются по самой настоящей случайности. Так случилось и с ледокольным пароходом «Георгий Седов», чей долгий дрейф во льдах Северного Ледовитого океана начался 23 октября 1937 года.

«Георгий Седов» находился в одном из самых штатных своих плаваний, а его команда даже представить себе не могла, что спустя три года и ледокол, совершенно не приспособленный к арктическому дрейфу, и все 15 членов экипажа будут награждены высшими государственными наградами за героический подвиг во льдах, а сами они станут учёными, совершившими ряд важнейших открытий в Арктике.

«Георгий Седов»

«Георгий Седов» «от рождения» был грузовым пароходом ледокольного типа. Построен он был в Шотландии в 1909 году. Водоизмещение судна составляло 3056 тонн. Его длина была 76,8 метров, ширина – 10,9, а осадка достигала 6 метров. Паровая машина обладала мощностью в 2360 лошадиных сил и могла развивать скорость до 13 узлов. Автономность «новорожденного» была рассчитана на 3000 миль. Закруглённый внизу форштевень позволял ледоколу легко подниматься на лёд и ломать его всей тяжестью своего корпуса, но вот прямые борта машины были её самым слабым местом. При сжатии лёд не выталкивал пароход наверх, а сдавливал по бортам. Спустя несколько десятилетий ледокол «ощутит» на себе всю опасность этого «изъяна».

Через семь лет, под занавес 1916 года, Российская империя купила ледокол для грузоперевозок и проводки судов в Белом море. Паровую машину переименовали в честь известного русского полярного исследователя. И с 1929 года начали время от времени использовать «Седова» не по назначению, а именно, для некоторых научных экспедиций в Арктику. В России даже не подозревали тогда, что именно этому ледоколу суждено пройти многим севернее чем когда-то сумел знаменитый “Фрам” Фритьофа Нансена, пробывший за 85-й параллелью 121 день. «Георгий Седов» «побил этот рекорд» более чем в два раза – 289 дней. По арктическим морям ледокол прошёл 6100 тысяч километров в течение 812 дней.

1937 год

Октябрь 1937 года стал поворотным в судьбе и корабля, и его экипажа.

В то время «Георгий Седов» работал в районе Новосибирских островов. Арктическая навигация была осложнена сложными ледовыми условиями. В тяжёлых паковых льдах застряли пароходы «Садко» и «Малыгин». Ледоколы работали в юго-западной части моря Лаптевых и, выполнив поставленные задачи, направились к портам прикрепления. Пролив Вилькицкого между Карским морем и морем Лаптевых оказался плотно забит тяжёлыми льдами. Было ясно, что пройти дальше не удастся. На помощь отправили «Георгия Седова». В борьбе за собратьев, «Седов» получил серьёзное повреждение руля. Попытка пройти к Восточно-Сибирскому морю не удалась. “Седов” сам плотно засел во льдах. Теперь уже, насколько могли, “Садко” и “Малыгин” двинулись в сторону «Седова». Однако выбраться на чистую воду ледоколам не удалось. В связи с тем, что запасы угля подходили к концу, Главное управление Севморпути отдало приказ всем троим встать на зимовку. Начался ставший впоследствии легендарным дрейф.

Ледяные поля сначала потащили суда на север, потом на северо-восток. Два месяца, и караван обогнул Новосибирские острова с севера. Поворот на северо-запад произошёл только в начале 1938 года. Застрявшим стало понятно, что с этими льдами они уйдут далеко на запад.

Дрейфующий караван ледоколов нёс на себе 217 человек. На борту “Седова” находились студенты, проходившие практику. Они были напуганы перспективой провести год во льдах. «Зимовщики» ледокола также не были в восторге, ведь они провели в Арктике уже по два года. Но самое неприятное было то, что сам корабль не был готов к предстоящему испытанию. Тем не менее, несмотря на эмоциональную обстановку, люди начали готовится к зимовке.

На «Седове» не было профессиональных учёных и научного оборудования. Такие задачи не ставились в тот год. Однако экипаж принял решение, пользуясь условиями вынужденного плена, провести максимально возможное количество исследований и приступил к изготовлению необходимого оборудования.  Даже трос для измерения больших глубин был сделан собственными руками из подручных материалов.

“Правда, мы далеко не были уверены в том, что «Седов» со своими прямостенными железными бортами продержится в дрейфе достаточно долго. Но даже в том случае, если бы нам пришлось покинуть корабль и перейти на лёд, мы считали бы своим долгом сделать для науки максимум возможного до того, как нас сняла бы спасательная экспедиция… Среди нас не было специальных научных работников. Все мы были рядовые моряки советского арктического флота, а некоторые члены экипажа вообще впервые очутились в Арктике”, – писал позднее капитан ледокола «Седов», перешедший 18 марта 1938 года с ледокола «Садко» и принявший командование,  Константин Бадигин в книге “На корабле «Георгий Седов» через Ледовитый океан: записки капитана”.

Застрявшие во льдах люди построили ледовый лагерь около кораблей, соединили жилища тропинками и организовали отопление при помощи «камельков» (печка-буржуйка). Началась жизнь при свете свечей и керосиновых ламп. “Садко” повезло больше других, он остановился в небольшой лагуне, вне линии сжатия льдов. Худшее положение оказалось у “Седова”, зажатого между двух полей. Только за эту зиму корабль пережил более 20 сжатий. Одно из них, по иронии судьбы, как раз в новогоднюю ночь, серьёзно повредило ледокол.

“Когда я добежал до «Седова», сжатие льдов достигло критической точки. Гигантский вал ломал метровые плиты льда, словно куски стекла. В течение нескольких минут он измял огромное поле, сплющивая и растирая в пыль многолетние торосы. Точно пресытившийся зверь, он с ленивым глухим ворчанием подползал к самой корме «Седова». Большой ледокольный пароход казался беспомощной игрушкой рядом с этим злым детищем арктической ночи. <…> Над морем стоял адский шум. Поля льда с грохотом трескались, их обломки переворачивались и со свистом и шипением лезли друг на друга. Порой раздавались громкие трели, похожие на пулемётную очередь. Потом гремела канонада, словно где-то рядом палили батареи дальнобойных орудий. И вдруг в наступившей тишине опять раздавался тонкий свист вползающих друг на друга ледяных плит”, – рассказывал события той ночи в книге “На корабле «Георгий Седов» через Ледовитый океан: записки капитана” Константин Бадигин.

Гибель корабля не произошла только по счастливой опять же случайности. Движение льдов остановилось, не добравшись до его кормы. Льдом завалило только рулевое управление.

1938 год

Несмотря на крайне суровые климатические и тяжёлые бытовые условия жизни, члены экипажа вели системные научные наблюдения в условиях дрейфа. На судах был организован учебный процесс для студентов.

“«Седов» был превращён в плавучий вуз. Там при скудном свете керосиновых мигалок ежедневно собирались обросшие бородами, чумазые от копоти студенты и профессора в валенках и ватниках. Вооружившись карандашами, студенты мелким почерком записывали лекции, стараясь всемерно экономить бумагу, самый дефицитный товар на дрейфующих кораблях. Профессора, проживавшие на «Садко», ходили в этот «дрейфующий вуз» по льду с почётным конвоем — их сопровождали моряки, вооружённые винтовками, на случай неожиданной встречи с медведем”, – делился Константин Бадигин в своей книге.

На кораблях с людьми находились и животные – собаки и молодая белая медведица Машка, доставшаяся экипажу “Садко” в подарок от спасённой в сентябре команды гидрографического судна “Хронометр”. Больше всего проблем зимующим доставляла именно она.

“Однажды она явилась на «Седов», — вспоминал позже Бадигин. — Забралась в каюту к заместителю начальника экспедиции Воробьёву, разыскала коробку шоколадных конфет и с радостным урчаньем съела их, развалившись на мягкой койке хозяина каюты”.

«Машка недолюбливала женщин, претендовала на весь обеденный кисель, то и дело норовила снести какую-нибудь палатку, повыдёргивать необходимые для работы флажки и вешки и требовала постоянного присмотра», – вспоминали участники зимовки.

В бой идут одни «старики»

Необходимость отправить на землю пожилых и заболевших людей к весне стала крайне острой. Правительством было принято решение эвакуировать большую часть людей, оставив на судах по 11 моряков для научных наблюдений и обслуживания техники. Тяжёлые самолёты полярной авиации с 3 по 26 апреля 1938 года вывезли на Большую землю 184 человека и пополнили судовые запасы продовольствия, тёплой одежды и жидкого топлива. Дрейфовать остались только 33 человека. Из экипажа на “Седове” осталось 6 человек, самых опытных «старожилов», и ещё 5 перешли с других кораблей. Капитаном был назначен 29-летний Константин Бадигин.

Экипажу «Седова» были поставлены две основные задачи: противостоять движению льдов, сохраняя ледокол, и проводить максимальное количество научных исследований. Команда «непрофессиональных учёных» справилась с обеими, за что в полном составе была удостоена званий Героя Советского союза. Именно экипажу «Седова» удалось опровергнуть миф о существовании Земли Санникова, вдохновлявший более 100 лет учёных и путешественников. А сделанные «седовцами» замеры глубин позволили уточнить северную границу моря Лаптевых. Советская наука о природе Арктики пополнилась новыми данными. Однако много времени отнимали работы по сохранению судна. В конце июня 1938 года при осмотре водолазом подводной части корпуса обнаружилось, что перо руля согнуто льдом вправо под углом около 45 градусов. В августе того же года это повреждение принесло немало проблем экипажу судна.

Доставленные весной продукты помогли разнообразить рацион. Люди особенно рады были фруктам, а больше всего замороженным лимонам, дающим защиту от цинги. Доктор Александр Соболевский до этого старался защитить экипаж от болезни, выращивая сушёный горох, изъятый из запасов кока, и заставляя команду есть эти ростки. Привезённые же мороженные фрукты вместо поддержки иммунитета моряков, вызвали болезнь. Брюшным тифом заболел капитан корабля.

“Теперь пришлось командовать кораблём лёжа. Каждое утро и каждый вечер ко мне приходил Андрей Георгиевич Ефремов. Я давал ему необходимые указания, он докладывал о проделанной работе. <…> На «Седове» был объявлен карантин. Никто с других кораблей к нам не ходил. Никто из седовцев не ходил на «Садко» и «Малыгин». В мою каюту доступ также был строго ограничен. Доктор организовал настоящую блокаду опасной инфекции, так некстати занесённой с материка”, – писал Константин Бадигин.

Усилия врача оказались ненапрасными. Капитана удалось вылечить, никто из команды не заразился.

Не опускать руки!

Ещё одна попытка освободить суда из ледяного плена была сделана 28 августа 1938 года. Ледокол «Ермак» смог прорваться к застрявшим, установив при этом мировой рекорд свободного плавания в высоких широтах. Но и могучий «Ермак» потерпел фиаско. Ни одна попытка не увенчалась успехом. Из-за неисправности руля “Седова” постоянно поворачивало вправо и он упирался в кромку пробитого «Ермаком» канала. У ледокола лопнул гребной вал и вместе с винтом ушёл на дно.

“Сегодня в два часа ночи линейный ледокол советского арктического флота «Ермак», форсируя тяжёлые многолетние льды, подошёл к дрейфующим судам «Садко», «Малыгин» и «Седов»… Его координаты — 83°4,80′ северной широты, 138°02′ восточной долготы”, — писал в своём журнале капитан Бадигин.

Радиограммы кораблей:

“«Садко» — Хромцову. «Седов» — Бадигину. «Ермак» потерял левый винт. Буксировать «Седова» не сможет. Предлагаю «Садко» срочно взять на буксир «Седов», попытайтесь идти за нами. 28.812. Шевелёв”.

“«Седов» — Бадигину. Если буксировка с помощью «Садко» не удастся, то буду вынужден оставить «Седов» на вторую зимовку, уходить только с «Малыгиным» и «Садко». Сообщите, что вам нужно дать из снабжения. Учтите, что в будущем году весной будут снова сделаны такие полёты, как прошлой весной, для чего организованы базы на Рудольфе, Котельном и Челюскине. 28.814. Шевелёв”.

«Ермак» вывел из ледового плена только «Садко» и «Малыгина» и ушёл, оставив «Георгия Седова» ещё на одну зимовку. Командой ледокола стали 15 добровольцев, 6 из которых были комсомольцами.

Вырвать «Седова» из льдов попытались в сентябре. Главсевморпуть отправил к кораблю ледоколы “Иосиф Сталин” и “Литке”. Но и в этот раз попытка провалилась. Ухудшившиеся погодные условия вынудили ледоколы повернуть назад. Моральный дух «седовцев» был почти сломлен именно по причине того, что возвращение домой казалось таким близким и реальным.

“Это была тяжёлая минута. Лица моих друзей отражали большую внутреннюю борьбу. Видимо, каждый вспоминал трагические сцены минувшей зимы. Тогда нас было 217. Мы зимовали первый год. У нас было три корабля. Как же теперь остаться во льдах с крохотной горсточкой людей на одном судне, и притом искалеченном сжатиями?..” — вспоминал позже Константин Бадигин.

Чтобы отвлекаться от тяжёлых мыслей, люди с удвоенной силой принялись за работу.

Учитывая опыт первой зимовки, особое внимание уделили борьбе с напором льдов. Были установлены подпорки из брусьев. С внешней стороны аммоналом подрывали острые углы льдин и создавали вокруг судна подушку из обломков льда. Решение было правильным и позволило ледоколу выдержать 153 сжатия льдов. Некоторые из них были настолько опасны, что надежды на спасение корабля оставляли даже опытные моряки. На случай необходимости покинуть судно в 200 метрах от него команда установила палатки с продовольствием, снаряжением и аварийной радиостанцией. На некотором отдалении разместили склады угля и бензина.

1939 год

Научные исследования стали проводить интенсивнее, соорудив лот из корабельных канатов для регулярного забора проб воды. Собирали метеорологические данные, а в июне взялись за ремонт руля. Без этого, как показал опыт, судно не могло идти даже на буксире. Руль, весивший несколько тонн, решили освободить ото льда и срезать его изогнутую нижнюю часть. В июне 1939 года, дождавшись снижения интенсивности движения льда, моряки приступили к работе.

По всему контуру изгиба вручную просверлили множество отверстий, а затем зубилами отрубили изогнутую часть. И это решение тоже было правильным. Когда ледокол, наконец-то, прибыл в порт Мурманска, то смог пришвартоваться своим ходом.

«Без шапок, в одних свитерах, утопая по колено в воде, механики возятся на дне котлована, пытаясь разъединить верхнюю и нижнюю части руля. Шарыпов держит зубило, Алфёров и Токарев бьют по нему кувалдами. Зубило скользит в воде, удары молотов приходятся мимо, люди падают в воду, поднимаются, начинают всё сначала. В это время остальные члены команды, сменяясь, по очереди из всех сил качают вверх и вниз ручки хрипящего брандспойта, шланг которого выплёвывает мутную солёную воду. Невзирая на все их усилия, вода в котловане прибывает. Наконец механикам удаётся разрубить решётку между просверлёнными в пере отверстиями”, – воспоминание из книги Константина Бадигина “На корабле «Георгий Седов» через Ледовитый океан: записки капитана”.

Эта нечеловеческая по тяжести работа вернула рулю ледокола относительную подвижность, что позже помогло кораблю выбраться из льдов.

Пока же дрейф же тащил судно на запад. 21 декабря «Георгий Седов» оказался в Гренландском море. Из Мурманска ему навстречу опять вышел ледокол «Иосиф Сталин», но в Гренландском море тяжёлые льды толщиной более двух метров снова перекрыли путь. До «Седова» оставалось 84 мили. Так встретили ещё один Новый год. Состояние здоровья экипажа уже было критическим: проблемы с сердцем, малокровие, ревматизм, заболевания зубов. Почти у всех членов команды врач Соболевский диагностировал неврастению. Капитан корабля принял решение сократить рабочий день до пяти часов. В освободившееся время полярники находились в учебном классе – проходили курсы механиков третьего разряда и судоводителей малого тоннажа. Закончившие сдавали экзамен и получали новую специальность.

1940 год

11 января мощный и порывистый норд погнал льды на юг, разбивая ледяные поля. Спустя два дня, 13 января 1940 года в 12 часов 07 минут, ледоколы «Георгий Седов» и «Иосиф Сталин» встретились. Над Арктикой гремело победное, счастливое «ура» измученных, но не сдавшихся моряков -седовцев и моряков, не отступивших перед непроходимыми льдами, спеша на помощь к товарищам. Победный салют озарял небо Арктики как символ мужества, самоотверженности и несгибаемости советского полярника. 

“Над ледоколом взвивается облачко пара, и густой, бархатистый гудок оглашает льды приветственным кличем. Я взбегаю на мостик и, волнуясь, нажимаю рукоятку свистка. Несколько секунд он гудит басом, но потом начинает петь тоненьким, словно застуженным голоском. Я передаю рукоятку свистка Токареву и сбегаю вниз, к фальшборту. Ледокол приближается вплотную к «Седову», и на его широкой, могучей груди уже можно прочесть гордое имя — «И. Сталин»”, – с восторгом писал в журнале Константин Бадигин.

Во имя науки

За три зимы во льдах на «Георгии Седове» были проведены сотни исследований по метеорологии, гидрологии, земному магнетизму и гравитации, открывшие многие тайны о природе Ледовитого океана в высоких широтах. В 38 пунктах даже удалось получить образцы грунта на глубине свыше 3 тысяч метров. Каждые 10 дней моряки определяли толщину льда. Тогда впервые полярники отметили происходящий процесс потепления арктического климата. Особенно ценными стали данные дрейфа о распространении тёплого атлантического течения в Северном Ледовитом океане и точные определения географических координат, без которых все другие научные данные утратили бы своё значение. Нанесённая на карту точная линия дрейфа продемонстрировала, что за его время экипаж произвёл 415 астрономических определений местоположения судна по небесным светилам.

И эту работу выполнили моряки парохода, никогда не готовившиеся к проведению научных наблюдений. На церемонии награждения команды званиями Героя Советского Союза, особенно подчёркивалось, что моряки могли заниматься только спасением судна и собственных жизней, однако предпочли, учась всему на ходу, добывать для науки ценнейшие данные. Стремление быть полезными своей стране и дисциплина на корабле были такими, что даже в момент спасения ледокола старший помощник Андрей Ефремов отправился в метеобудку вести наблюдения, и только приказ капитана заставил его остаться на палубе и увидеть как “Георгий Седов” пришвартовался к “Иосифу Сталину”, как встречали их команду знаменитый полярник Иван Папанин, корреспонденты, письма и фотографии родных. Увидеться с семьями лично команда смогла только 29 января на Большой земле.

Указ Президиума Верховного Совета СССР

О присвоении звания Героя Советского Союза участникам дрейфа на ледокольном пароходе “Георгий Седов”

За проведение героического дрейфа, выполнение обширной программы научных исследований в труднейших условиях Арктики и проявленные при этом мужество и настойчивость присвоить звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали “Золотая Звезда”…

Москва, Кремль, 3 февраля 1940 год

2023 год

В сентябре 2023 года в 86-ую годовщину начала арктического дрейфа ледокола в Государственном Музее Арктики имени Георгия Яковлевича Седова состоялась выставка российского художник Владимира Зенина «Георгий Седов: цель – Полюс».

Как рассказал сам художник, «серия графики, посвящённая полярнику Георгию Яковлевичу Седову, представляет собой художественное повествование из 12 сюжетов, «на страницах» которых перед зрителем разворачиваются события жизни и свершения знаменитого путешественника Георгия Седова, начиная с детских лет и обучения морскому делу до самой важной экспедиции на Северный полюс. <> Главной идеей серии графических работ является образ героя, идущего к цели всей своей жизни, несмотря ни на какие трудности, и то, как его героизм и дело оставляют после себя наследие, вдохновляющее будущие поколения на большие свершения».