Местные любят напомнить, что в этих краях никогда не было ни татаро-монгольского ига, ни крепостного права. Может быть, именно поэтому люди, живущие здесь, гордые, сильные, независимые, справедливые, поддерживаемые и питаемые самой природой. Она им и друг, и помощник, и кормилец, и главные их вдохновение и защита… Расселились они «по морю» и зовутся поморами.
Но некоторые, за глаза, называют их «русскими викингами».
Это красивые, светловолосые, голубоглазые люди, с правильными телосложением и чертами лица, выше среднего роста, отмечают исследователи. Сильные, неразговорчивые и независимые характером люди доброжелательно относятся к чужакам, всегда готовы помочь, приютить, но о себе рассказывать не любят, в личное пространство никогда не пускают и крайне отрицательно относятся к фото- и видеосъёмке своих земель, домов и самих себя.
«Простые поморы не будут с вами много разговаривать, что-то рассказывать и показывать. Мы даже свои сети, которыми ловим рыбу, не показываем, а иначе рыба ловиться не будет. Не говорим, сколько мы дичи добыли, сколько рыбы поймали. Это можно сказать через десять лет только», – приводят этнографы слова поморки Александры Серухиной. Зато каждый рыболов всегда фиксирует, сколько, когда и где поймал рыбы. Записи эти, как и вся другая житейская мудрость, передаются по наследству сыновьям и внукам, чтобы им легче было заниматься промыслом и строить собственную жизнь, добавляет Александра.
В XXI веке поморы всё так же не любят демонстрировать свою личную жизнь, живут уединённо и в окружении своих.
Российское Поморье – место особенное. Каждый приезжий сразу отмечает, что атмосфера здесь размеренная и честная. Разговаривая с тобой, люди смотрят тебе в глаза, слушают внимательно, отвечают просто и бесхитростно. Так отвечают только по-настоящему внутренне свободные люди. Не заискивают, но и не высокомерничают. Не стараются быть похожими на других, в любых ситуациях сохраняют спокойствие и остаются собой – поморами.
Поморы
Как гласит «Большая российская энциклопедия», «поморы – этнографическая группа русского населения, проживающая на Европейском Севере России, расселившаяся по всем берегам Белого моря, в хозяйстве которой значительную роль играл бой морского зверя и морское рыболовство».
По данным переписи населения 2020 года в России, преимущественно в Архангельской области, 2232 человека назвали себя поморами. В 2002 году их было 6571 человек.
Говорят поморы на русском языке, но владеют и некоторыми поморскими говорами. В настоящее время их религия – православие, но не так давно было распространено среди них и старообрядчество.
Название «поморы» объединяет сразу несколько внутренних групп этноса: поморы Летнего берега, поморы Зимнего берега, губяне, терчане, пустозёры и др. В рамках каждой из них исследователи выделяют дополнительно «поселенческую идентичность». Так, среди жителей Зимнего берега есть койдяне, семжане, мезенцы и другие.
По данным учёных-исследователей, формирование поморской группы происходило на основе взаимодействия русских переселенцев новгородского юго-западного побережья Белого моря и низовской группы (ростово-суздальской), шедшей с Верхней Волги через Двинско-Волжский водораздел в низовья Северной Двины, Летний, Терский берега и южную часть Зимнего. Взаимодействовали местные жители и с соседями – карелами, ненцами, коми… Схожие климат и условия жизни помогали находить точки соприкосновения.
Впервые же название «помор», «поморец», по исследовательским данным, появляется на Русском Севере в письменных источниках на страницах Новгородской четвёртой летописи под 1526 год: «Того же лета 34-го приехаша ко государю великому князю Василью Ивановичю на Москву Поморцы и Лоплене с моря окияна, ис Кандолжьскои губе…» (Полное собрание русских летописей. Т. 4. Ч. 1. Вып. 3. С. 542). С этого времени названия «поморы», «поморский», «Поморье» постоянно фигурируют в актовых памятниках и писцовых книгах 16–17 веков. Причём последние два встречаются значительно чаще, чем первое, отмечают специалисты. Этноним «помор» употребляется как название и самоназвание в официальных документах с 16 века: в грамоте великого князя московского Ивана IV Васильевича в Каргополь в 1546 году, а в качестве самоназвания его использовали жители Кандалакши и Керети, что подтверждают подписи «поморец Кандалакшанин», «поморец Керецкие волости» в различных грамотах 1580–1581 годов.
Топоним «Поморье» в России появился со второй половины XVIII века и остаётся в употреблении до наших дней. Поморьем называется территория всего беломорского побережья, и, даже, всего Русского Севера, включая бывшие Архангельскую, Вологодскую и Олонецкую губернии.
Во время Крымский войны 1853 – 1856 годов британо-французская эскадра объявила блокаду всего побережья Белого моря. Взять Архангельск британцам и французам не удалось. Поморы стояли насмерть за свою землю, яростно и отважно сражаясь за каждую её пядь. Однако вражеские корабли всё же нанесли огромный ущерб Беломорью, разоряя прибрежные поселения и захватывая каботажные суда.
Отличились поморы и во время Первой мировой войны. В основном они служили на боевых кораблях Балтийского и Черноморского флотов, а также в созданной в 1916 году Флотилии Северного Ледовитого океана.
О храбрости и мужестве, проявленных жителями Поморья во Второй мировой войне, следует писать отдельный цикл статей.
Поморы дали нашей стране учёных, историков, военачальников, геологов, почвоведов, историков, скульпторов, писателей, художников и, конечно, отважных полярников, ведь для них Арктика – дом родной, где всё знакомо и понятно. Среди известных представителей этноса такие знаменитые люди, как учёный Михаил Ломоносов, Адмирал Флота Советского Союза Николай Кузнецов, скульптор Федор Шубин, а также Ермак Тимофеевич, Семён Дежнёв , Ерофей Хабаров, Атласов и многие другие землепроходцы, полярник Степан Кучин, бессменный управитель Аляски Александр Баранов…
Современный город Ситка (штат Аляска) раньше назывался Новоархангельск.
Однако до сих пор поморы не внесены в список коренных малочисленных народов Севера России. А, между тем, как отмечают специалисты, это самый северный восточнославянский народ в мире, антропологически относящийся к североевропейскому типу, и единственный коренной морской народ в Западносибирской части Арктики.
Помором быть
«За лесами и болотами, за вековым бездорожьем, по берегу Белого моря раскинулась земля смелых, трудолюбивых, бесстрашных поморов», – написал историк Иван Ульянов в своей книге «Страна Помория, или Северная вольница».
Жители Поморья действительно сумели покорить суровый климат Арктики. Длинная зима, неплодородные почвы, обилие лесов, болота почти не позволяли людям заниматься земледелием, но близость моря способствовала развитию промыслов. До наших дней дошла поморская пословица: «Море – наше поле».
Изначально люди начали освоение водных угодий, но постепенно всё активнее развивались промыслы, обеспечивающие пропитание в течение года. Новые виды добычи пользовались спросом в областях Российского государства, поставлявших в Поморье хлеб. На первый план вышли бой и лов морского зверя (тюлень, белуха и морж), лов семужий, тресковый, сельдяной (в 18 веке) и лов наваги (в конце 19 – начале 20 веков).
Кроме основных морского зверобойного и рыболовного промыслов, распространено на этой территории и лесопиление, охота, ловля жемчуга и солеварение. Поморы мастера также в судостроении, мореплавании и торговле.
Особенно в «хождении по морям» поморы, говоря языком современным, настоящие эксперты.
Соседи норвежцы тоже всегда были с морем «на ты». Однако, в отличие от длинных и узких кораблей норвежцев, созданных ходить в узких фьордах и по открытой воде, корабли поморов были приспособлены к плаваниям среди льдов. Этим исследователи объясняют тот факт, что норвежцы долгое время не имели представления о территориях, лежащих за арктическими льдами восточнее Белого моря.
Поморские кочи преодолевали в сутки 150-200 километров в то время, как английские купеческие суда – около 120 километров, а голландские фрегаты – всего до 80-90 километров. На этих уникальных судах поморы достигали таких арктических широт, которые были недоступны никаким другим судам с металлическим корпусом и механическими двигателями. Уникальны они были не только своей защитной «шубой», но также яйцевидной формой корпуса. Днище корпуса было округлым. Если льды сдавливали коч, его корпус выжимался наружу. Эти суда на протяжении пяти столетий считались самыми долговечными ещё и потому, что поморские мастера делали им необычные корму и нос. Они имели практически одинаковую форму и срезаны были под углом 30 градусов, что позволяло легко вытаскивать их на берег.
Некоторое количество кочей сохранилось до начала ХХ века. На них обратил внимание и по достоинству оценил Фритьоф Нансен, собиравшийся в экспедицию на Северный полюс. При выборе прототипа для строительства судна «Фрам», он отказался от всех новейших типов стальных кораблей и принял решение построить судно по опыту кочевых мастеров, из лучших пород дерева, с яйцевидной формой корпуса, чем и обеспечил успех своей экспедиции.
Адмирал Степан Осипович Макаров, разрабатывая модель первого в мире ледокола, воспользовался советом Нансена и также остановил свой выбор на яйцевидной форме корпуса, а также носа и кормы.
Простые и гениальные изобретения поморских мастеров и сегодня, через столетие после создания первого в мире макаровского ледокола «Ермак», используются для строительства судов ледового класса.
Как отмечают этнографы, в России ни один другой коренной народ Северо-запада России – ни саамы, ни ненцы, ни карелы, ни коми – не ходили в море и не занимались морскими промыслами.
Ряд исследователей уверены, что многие морские термины поморов аутентичны. Они считают культуру северного этноса продолжением культуры неизвестного арктического народа, чьи петроглифы изображающие сцены морской охоты ( II-III тысячелетия до нашей эры) и каменные лабиринты из камней можно найти на островах и на побережье Белого моря.
Споры о происхождении поморов идут до сих пор, в последнее время приобретая ещё и политическую подоплёку. Правда, сами поморы к этим дискуссиям интереса не проявляют.
По-поморски говорить
«В кой годы это было-то; в кой годы много было у нас и близко ягод, а сейгод и цвету даже нет», – так представлена «поморская говоря» в словаре языковеда Ивана Дурова. Он же описал и манеру речи этноса.
«Поморы говорят скороговоркой, окают, цокают: звук «ч» в говоре произносится как мягкое «ць»: улиця, коцька, доцька, руцей. Также они не знают и звука «щ»: он заменяется двойной «шш».
Кроме того, для удобства общения с норвежскими рыбаками поморские купцы в своё время изобрели своеобразный смешанный русско-норвежский язык – руссенорск. В нём зарегистрировано около 400 слов. В XIX веке торговля с Норвегией была активной. В Северную Норвегию ежегодно прибывало по 300–400 русских кочей.
Устное музыкально-поэтическое наследие поморов очень богато, отмечают фольклористы. У северного народа всегда были хорошо развиты эпические жанры (былины, духовные стихи), обрядовый фольклор (колядки-«виноградья», причитания, свадебные песни). Исследователи выделяют такие стилевые группы былин как онежская, пинежско-беломорская и мезенско-печорская.
В середине XIX века фольклорист и этнограф Павел Рыбников записал в поморских поселениях несколько сотен древних русских былин. До тех пор они считались исчезнувшим жанром.
Открытие фольклористами северных былин во второй половине 19 века оказало большое влияние на русскую профессиональную литературу и музыку. Одним из первых откликнулся на эти мотивы композитор Николай Андреевич Римский – Корсаков.
Крупнейшее собрание архангельских былин и исторических песен было издано А. Д. Григорьевым в 1899–1901 годах. Поморские напевы исследователь записывал с помощью фонографа. Они вышли в свет в Москве в 1904 году и были переизданы в 1910 году в Санкт-Петербурге и в 1939 году в Праге. Ценные музыкально-этнографические материалы опубликованы в «Трудах» Музыкально-этнографической комиссии в 1906 – 1911 годах. Большая часть песен свадебного обряда были записаны на Терском берегу Белого моря уже в середине 20 века непосредственно от носителей сольных традиций: семьей Рябининых, Щеголёнок, Крюковых, Федосовых, Чупровых, Кривополеновых и других.
В культуре поморов лирические песни, хороводы, городские песни и народные романсы сохранились до наших дней. Песенные традиции поморов отражены в репертуаре Северного русского народного хора.
Сохраняется сказительская традиция у поморов и в наши дни. Самая известная её представительница – Софья Николаевна Брусникина, собирающая и исполняющая традиционные поморские былины, сказки, песни, причитания и плачи. В её репертуаре, в том числе, произведения помора Бориса Шергина (1893-1973), фольклориста, писателя, сказочника и художника.
Помором жить
В отличие от соседей саамов, у поморов нет шаманов. Но несмотря на то, что современные поморы православные, сохранились в людях и древние верования, а иногда и суеверия.
Основные праздники поморов связаны со святыми – покровителями народных промыслов: Никола Зимний – день кончины святителя Николая Мирликийского (6(19) декабря), преподобномученицы Евдокии Илиопольской (1(14) марта) и других. Почитаются Благовещение Пресвятой Богородицы (25 марта (7 апреля), апостолы Пётр и Павел, пророк Илия, Иоанн Богослов и другие.
При этом непререкаемым авторитетом у поморов пользуются и народные приметы. Например, считается «если на Светлую Пасху ночью бывает видно много звёзд на небосклоне, то много будет морошки; если же темно, то к хлебородному году; если же темнота или звёзды не на всём горизонте, а в стороне, ближе к морской поверхности, то к лучшим морским промыслам».
Внимательно следят люди и за поведением моря и окружающей природы: «Если ветер с моря дует на Крещение, промысел зверобойный будет», «Если много кузнечиков, то будет много сёмги», «Лист берёзовый с три копейки – нерест сороги должен быть».
В древнем поморском промысловом календаре существовали также праздники спуска судна на воду – водоноска, ледоноска, происходившие в начале и конце половодья.
При постройке большого парусного судна выделялись отдельные этапы строительства, как и при строительстве дома: окладно – при закладке судна, мачтово – при установке мачты и спусково – при спуске на воду. Кроме того, практиковали и ритуалы на успех судна: хозяин ударял по нагелю, а вслед за хозяином все члены семьи по старшинству. В спуске корабля на воду участвовали практически все жители села: каждый наливал в него воды. Таким образом отдавалась и дань уважения, и проверялось судно на наличие незамеченной течи.
В наши дни традиционно особенно почитают поморы усопших родственников. На их могилы приходят в дни рождения и смерти умершего, а также в Вербное воскресенье, на православный праздник Радоницу и в другие памятные дни.
Помор – style
Дома поморы строили из бревен. Гвоздей и болтов не признавали. Без них дерево служило дольше. Щели между бревнами заполняли мхом.
Балконы поморы считали излишним декором. Но дома украшали коньками на крышах – охлупнями – и ставнями на окнах. Окна и двери специально делали маленькими с целью сохранения тепла. Печи были без дымоходов и дым из печи шёл прямо в избу, обогревая воздух и выходя через специальные вентиляционные отверстия под потолком. Такая вентиляционная система позволяла сохранить стены чистыми. Чернел только потолок.
Ещё одна особенность поморских поселений в том, что, несмотря на ограниченность материалов и инструментов, в деревнях нельзя было встретить два одинаковых дома. Поморы проявляли чудеса фантазии чтобы сохранять индивидуальность даже в этом.
Здоровый минимализм проявляли «русские викинги» и в одежде.
Традиционная летняя мужская одежда – холщовые рубахи – кабаты, безрукавки – бузурунки, летние суконные шапки – типахи, праздничные поморские атласные рубахи с шейными платками – окутки и подпоясанные ткаными опоясками с киссяма рубахи – пестряди. Именно поморы первыми в России повязали шейный платок и надели клетчатую рубаху.
Зимняя одежда представляла собой меховые круглые шапки-шлемы с длинными, до пояса, ушами – цебаки долгоухи – и совики – одежду с капюшоном, напоминающую по форме сову.
У некоторых поморок до наших дней сохранилась одежда предков.
Жительница деревни Яреньги Маргарита Терещенко, руководитель музея «Поморская изба», надевает для гостей прабабушкин сарафан XIX века.
«У меня есть коллекция прабабушкиных сарафанов. И сарафан, и рубаха, и платок – все прабабушкины», – с гордостью говорит Маргарита.
По-поморски есть
Поморская кухня вкусная и питательная. Древние кулинарные традиции соблюдаются и в наши дни. Основное блюдо – рыба. Из неё готовят супы и пироги. Сами поморы называют себя «трескоедами».
«Треску мы коптим, морозим, солим. Каждый день на столе у нас рыба! Также едим и сёмгу, навагу, озёрную рыбу», – рассказала Александра Серухина.
Известное поморское блюдо – уха по-пертомински. На вооружение это блюдо взяли даже местные рестораны. Представляет собой такая уха суп из трески с добавлением молока и сливочного масла.
Ещё один любимый поморами суп из мяса и картофеля сваренный в чугунке. Его разновидность – щи – с добавлением квашеной капусты.
Традиционным блюдом Летнего берега Белого моря было мачкó ( от слова макать) – блюдо из подкисшей рыбы (чаще всего, сельди) обжаренной с растительным маслом и ячневой крупой. Есть его нужно, макая в получившийся навар хлеб или отварную картошку.
Поморский десерт – блюдо необычное и полезное. Его название «галагадка» – ржаную муку разводили, как клейстер, томили в печи и добавляли черные ягоды сиха (воронику).
В качестве альтернативы – морошка или брусника в собственном соку. Ягоды хранили в бочках и ведрах.
Из ягод делали и брагу, но более популярный напиток поморов, конечно, квас.
По-поморски землю благодарить
В 2022 году проект группы исследователей Кольского научного центра под руководством старшего научного сотрудника Полярно-альпийского ботанического сада-института им. Н. А. Аврорина и Института проблем промышленной экологии Севера Михаила Кожина был поддержан грантом Русского географического общества. Цель исследования выяснить как хозяйственная деятельность поморов повлияла на историю расселения растений Русской Арктики.
Учёные уверены, что поморы и здесь отличились, не только не нанеся природе своего края ущерба, но и поспособствовав расселению растений и животных. Исследователи считают, что вместе с этносом появлялись новые растения, не свойственные местам обитания народа.
До этого подобные исследования не проводились. Учёные Кольского научного центра изучили историческую литературу, архивы и музейные материалы, побеседовали с местными жителями и наметили ключевые участки для полевых исследований. Специалисты определили современные действующие и заброшенные тони (рыбацкие поселения), села и деревни Терского берега. Флора участков, где вели сенокос, приусадебных хозяйств поморских деревень, а также удалённых от Терского берега становищ, где поморы останавливались во время плаваний, будет описана. Собранная информация пополнит базу данных «Флора Русской Лапландии», а материалы будут переданы в гербарии научных учреждений. Кроме того, полевые материалы будут сравнены с историческими данными XIX века и динамикой флоры соседних территорий. Итоговые материалы, анализ и рекомендации будут доступны как для научного сообщества, так и для и местных жителей.
Рина Румянцева
По материалам: Большая российская энциклопедия, ДетиАрктики.РФ , ФИЦ Кольский научный центр РАН,
Ещё статьи: