9 мая 2024 года Россия отмечает 79-ую годовщину Победы в Великой Отечественной войне.
В борьбе с фашизмом наша страна потеряла 27 миллионов человек. Горе пришло в каждую советскую семью. Эта неподдающаяся осознанию чудовищная «цена» мирного неба для всех живущих на нашей планете людей навсегда неутихающей болью и скорбью остаётся в наших сердцах. Советский союз понёс самые большие потери в этой самой жестокой за всю историю человечества мировой войне.
Безмерное уважение, память и преклонение перед подвигом советского солдата и всех, выстоявших в те трагические годы, в ДНК каждого из нас. В России нет ни одного человека, гражданина нашей великой державы, кто каждый год, сколько бы их не прошло, с трепетом, гордостью и болью не ждал бы этого священного Дня – 9 Мая!
Беречь, защищать, хранить и преумножать память и славу дедов и прадедов – наша главная задача особенно в этот период истории.
Равняться на лучших
Те, чьё детство пришлось на советские годы, пожалуй, больше последующих нескольких поколений знают о Великой Отечественной войне. Чувствовать себя неотъемлемой частью своей огромной страны, испытывать чувства гордости и ответственности за неё, мечтать стать лётчиком, космонавтом, военным, радистом, военным медиком, танкистом… Об этом мечтали мы, к этому старались готовить себя. Несмотря на мирное время, мы всегда чувствовали, что не раз ещё придётся защищать и свою землю, и землю тех, кто защитить себя в одиночку не может. Все наши герои обязательно были отважные, честные, благородные, сильные защитники мирной жизни.
У каждого советского подростка, наверное, в домашней библиотеке была книга Вениамина Каверина «Два капитана». Её читали и перечитывали. Её дарили на день рождения как самый драгоценный подарок. В библиотеке всегда была очередь за этим произведением несмотря на то, что книга переиздавалась сотни раз. Ею делились, её обсуждали, спорили, плакали и радовались на её страницах. Возвращаясь из школы домой, мысленно раз за разом прокручивали её сюжетную линию. Переживали за Саню Григорьева, злились на Николая Татаринова, восхищались Катей Татариновой – дочерью славного капитана, погибшего в арктических льдах, и принимали за образец красивую историю любви капитана и его супруги Марии Васильевны. Влюблённые мальчишки подписывали свои первые признания, как и полярник Татаринов – «Монтигомо Ястребиный коготь» -, делясь планами о своих будущих открытиях и стараясь быть такими же, как и он, отважными…
«Бороться и искать, найти и не сдаваться!», – повторяли мы как мантру главную фразу книги, брали её в качестве девиза для своих команд в каждом школьном и спортивном состязании.
Тогда мало кто из нас знал, что все герои этого произведения – реальные люди, что в судьбе каждого из них тема обороны советского Заполярья в Великой Отечественной войне оставила свой страшный след и что дело действительно было в Арктике…
«Два капитана»
Свою самую знаменитую книгу «Два капитана» о жизни военных лётчиков Вениамин Каверин писал 6 лет – с 1938 по 1944 год. В 1946 году писатель был награждён за это произведение Сталинской премией второй степени, а за работу на Северном флоте в годы Великой Отечественной войны орденом Красной Звезды.
На основе романа «Два капитана» автор и Евгений Габрилович написали сценарий одноимённого фильма, снятого в 1955 году режиссёром Владимиром Венгеровым. Премьера фильма состоялась 28 марта 1956 года.
Спустя немногим более 20 лет режиссёр Евгений Карелов, 26 февраля 1977 года, представил зрителю шестисерийный приключенческий фильм «Два капитана».
«Я не стану особенно много рассказывать о воздушной войне на Севере, хотя это очень интересно, потому что нигде не проявились с таким блеском качества русского лётчика, как на Севере, где ко всем трудностям и опасностям полёта и боя часто присоединяется плохая погода и где в течение полугода стоит полярная ночь. Один британский офицер при мне сказал: “Здесь могут летать только русские”. Конечно, это было лестное преувеличение, но мы вполне заслужили его. Сама обстановка боя на Севере тоже была куда сложнее, чем на других воздушных театрах войны. Немецкие транспорты обычно шли почти вплотную к высоким берегам – так близко, как только позволяла приглубость. Топить их было трудно – не только потому, что вообще очень трудно топить транспорты, а потому, что выйти на транспорт из-под высокого берега невозможно или почти невозможно. Мы не могли пользоваться почти половиной всех румбов (180°), а попробуйте-ка без этой половины атаковать корабль, над которым нужно пройти как можно ниже, чтобы торпеда, сброшенная в воду, вернее попала в цель! При этом корабль не ждёт, разумеется, когда его утопят, а вместе с конвоем открывает огонь из всех своих зениток, пулемётов и орудий главного калибра. Сжав зубы, не узнавая себя в азарте боя, лезешь ты в этот шумный разноцветный ад!», – так в романе «Два капитана» писал Каверин о днях войны.
Ему не приходилось ничего придумывать, ведь писатель в военные годы лично находился в Архангельске.
Когда началась Великая Отечественная война, Вениамин Каверин уже несколько лет работал над романом «Два капитана». Работу над книгой пришлось прервать.
«Став военным корреспондентом «Известий», Каверин попросил командование отправить его на Северный фронт», – пишет в своей книге «Арктика в Великой Отечественной войне» историк и писатель Алекс Громов. В главе, посвящённой Каверину, исследователь не раз цитирует писателя, проводя чёткие параллели между автором и главным героем его книги:
«Вот так, просто и даже буднично, главный герой каверинского романа описывает свои действия на войне: «В июле я ходил ещё с бомбами на Киркенес – и довольно удачно, как показали снимки. В начале августа я уговорил командира полка отпустить меня на “свободную охоту” – так называется полёт без данных разведки, но, разумеется, в такие места, где наиболее вероятна встреча с немецким конвоем. И вот в паре с одним лейтенантом мы утопили транспорт в четыре тысячи тонн. Утопил, собственно говоря, лейтенант, потому что моя торпеда, сброшенная слишком близко, сделала мешок под килем и “ушла налево”. Но всё было проверено в этом бою, в том числе и раненая нога, которая вела себя превосходно… Короче говоря, в середине августа я утопил второй корабль – в шесть тысяч тонн, охранявшийся сторожевиком и миноносцем. На этот раз я шёл в паре с командиром эскадрильи и, к своему удовольствию, заметил, что он атаковал ещё ниже, чем я. Разумеется, самому себе он выговора не сделал».
Самуил Яковлевич Клебанов
Каверина постоянно спрашивали о прототипе Сани Григорьева. Он отвечал, что это собирательный образ, но главным прототипом стал лётчик-истребитель, старший лейтенант, погибший в 1943 году, Самуил Яковлевич Клебанов.
В качестве лётчика в Арктику он впервые попал в 1935 году. В Арктику в те годы направляли работать только самых лучших. Клебанов свой «путь в небо» начинал в Ленинграде в планерной секции, где инструктором был сам Валерий Чкалов. Этот важный момент Каверин также отразил в своём произведении. Лётчик Ч. – кумир Сани Григорьева.
Как писал Вениамин Каверин в своих воспоминаниях, именно Самуил Клебанов посвятил его в тонкости лётного дела в Арктике, фактически стал его помощником-«инструктором» и проводником в арктическое небо. В сборнике «Литератор» Каверин в числе других воспоминаний о значимых с творческой точки зрения встречах с известными писателями, историками литературы и режиссёрами в период с 1920-х до 1980-х годов, опубликовал и своё письмо Клебанову от 14 марта 1942 года:
«Я читал в “Известиях” о том, что Вы летали бомбить Германию, и почувствовал настоящую гордость за то, что изобразил хоть небольшую частицу Вашей жизни в “Двух капитанах”. От всей души поздравляю Вас с орденами – уже двумя – так быстро. Я не сомневаюсь в том, что Вы – настоящий человек и мужчина…».
При написании второго тома романа, Каверин использовал также воспоминания однополчан лётчика Клебанова.
Как пишет Алекс Громов, они легли в основу описания схватки с вражеским кораблём от имени Сани Григорьева в главе «Победа»:
«Мы вылетели в два часа ночи, а в половине пятого утра утопили рейдер. Правда, мы не видели, как он затонул. Но после нашей торпеды он начал “парить”, как говорят моряки, то есть потерял ход и скрылся под облаками пара…
Ещё во время первого захода стрелок закричал:
– Полна кабина дыму!
…Не буду перечислять тех кратких докладов о состоянии машины, которые делал мой экипаж. Их было много – гораздо больше, чем мне бы хотелось. После одного из них, очень печального, штурман спросил:
– Будем держаться, Саня?
– Ещё бы нет! Мы вошли в облачко, и в двойном кольце радуги я увидел внизу отчётливую тень нашего самолёта. К сожалению, он снижался. Без всякого повода с моей стороны он вдруг резко пошёл на крыло, и, если бы можно было увидеть смерть, мы, без сомнения, увидели бы её на этой плоскости, отвесно направленной к морю.
…Сам не знаю как, но я вывел машину. Чтобы облегчить её, я приказал стрелку сбросить пулемётные диски. Ещё десять минут – и самые пулемёты, кувыркаясь, полетели в море.
– Держимся, Саня?
– Конечно, держимся! Я спросил штурмана, как далеко до берега, и он ответил, что недалеко, минут двадцать шесть. Конечно, соврал, чтобы подбодрить меня, – до берега было не меньше, чем тридцать.
Не впервые в жизни приходилось мне отсчитывать такие минуты. Случалось, что, преодолевая страх, я отсчитывал их с отчаянием, со злобой. Случалось, что они лежали на сердце, как тяжёлые круглые камни, и я тоскливо ждал – когда же, наконец, скатится в прошлое ещё один мучительный камень-минута! Теперь я не ждал. С бешенством, с азартом, от которого какое-то страшное веселье разливалось в душе, я торопил и подталкивал их.
– Дотянем, Саня?
– Конечно, дотянем!
И мы дотянули. В полукилометре от берега, на который некогда было даже взглянуть, мы плюхнулись в воду и не пошли ко дну, как это ни было странно, а попали на отмель. Ко всем неприятностям теперь присоединились ледяные волны, которые немедленно окатили нас с головы до ног. Но что значили эти волны, и то, что машину мотало с добрый час, пока мы добрались до берега, и тысяча новых трудов и забот в сравнении с короткой фразой в очередной сводке Информбюро: “Один наш самолёт не вернулся на базу”?» …
Израиль Ильич Фисанович
Ещё один настоящий герой, реальный человек знаменитый подводник Ф. из романа «Два капитана» – командир подводной лодки М-172 («Малютка») Герой Советского Союза Израиль Ильич Фисанович.
Каверина с ним в годы войны свела судьба в Полярном. Именно о Фисановиче говорится в главе романа «За тех, кто в море». Благодаря помощи подводника, «знаменитого Ф.», лётчик Саня Григорьев потопил четвёртый немецкий корабль:
«Нигде не может быть такого равенства перед лицом смерти, как среди экипажа подводной лодки, на которой либо все погибают, либо побеждают. Каждый военный труд тяжёл, но труд подводников, особенно на “малютках”, таков, что я не согласился бы променять один поход “малютки” на десять самых опасных вылетов. Впрочем, ещё в детстве мне представлялось, что в свою очередь между людьми, спускающимися так глубоко под воду, непременно обязательно должен быть какой-то тайный уговор, вроде клятвы, которую мы с Петькой когда- то дали друг другу…».
В послевоенные годы Вениамин Каверин, уже открыто называя фамилию друга, подробно описал в очерке «И. И. Фисанович» встречи с этим отважным капитаном:
«Однажды я услышал условные выстрелы, которыми подводная лодка сообщает о потоплении транспорта противника… Вернулся Герой Советского Союза капитан 3 ранга Израиль Ильич Фисанович. Подводник, возвращающийся из плавания, имеет право полного отдыха в течение суток. Но дело шло к вечеру и мне хотелось поскорее написать в “Известия” о новой победе… Важно заметить, что он был занят тем, что в свою очередь писал историю своей подводной лодки. За этим занятием я его и застал. Навстречу мне поднялся человек среднего роста, наружности самой обыкновенной. Остановили внимание исключительно красные, немного набухшие веки и внимательный, пристальный взгляд» …
«В Заполярье Фисанович был направлен сразу же после начала Великой Отечественной войны. 8 июля 1941 года его назначили помощником командира подводной лодки Щ-404, а 22 июля – командиром подводной лодки М-172 (типа «Малютка»), вошедшей в состав Северного флота в 1939 году», – уточняет исследователь Алекс Громов.
Он так описывает мужество Героя Советского союза:
«Во время своего второго боевого похода 21 августа 1941 года М-172 под командованием Фисановича первой проникла во вражескую гавань Лиинахамари и торпедировала транспорт, стоящий под разгрузкой у северо-западного причала. Фисанович не только первым прорвался по узкому длинному фьорду во вражеский порт Петсамо, но и первым среди командиров бригады подводных лодок Северного флота потопил за один поход два транспорта врага. Совершив за два года под командованием Фисановича 17 боевых походов, М-172 потопила два крупных боевых корабля, 10 судов и один танкер противника. Экипаж подлодки выполнял также задания по эвакуации и десантированию разведгрупп в тыл неприятеля.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 апреля 1942 года за мужество и отвагу, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками, Израилю Ильичу Фисановичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 658)».
Как сообщает о дальнейшей судьбе корабля историк Громов, «указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 апреля 1942 года флаг подводной лодки М-172 украсил орден Красного Знамени, а в апреле 1943 года приказом наркома Военно-Морского флота Краснознамённая подводная лодка М-172 преобразована в гвардейскую. 9 июля 1943 года командиром подлодки стал гвардии капитан- лейтенант Иван Андреевич Кунец. За время службы М-172 совершила 19 полных боевых походов, выполнила 13 торпедных атак (20 торпед)».
1 октября 1943 года в 18.02 подлодка с 23 членами экипажа вышла из Полярного на позицию № 1 в Варангер-фьорд, где должна была действовать в паре с М-105, но на связь так и не вышла. Срок автономности истёк 18 октября 1943 года, и подлодку объявили пропавшей без вести. Как пишет историк, до настоящего времени существует несколько версий о времени, месте и причине гибели корабля, однако точных данных нет до сих пор.
А капитан 2-го ранга Фисанович в июле 1943 года уже был назначен командиром дивизиона бригады подводных лодок Северного флота, а весной 1944 года откомандирован в Англию. Необходимо было принять от сотрудников Адмиралтейства для советских моряков четыре английских подводных лодки. На советскую военную базу они должны были идти своим ходом.
Алекс Громов пишет:
«За два месяца опытные подводники под командованием Фисановича освоили британскую подводную лодку типа S – Sunfish (S 81) «Санфиш», получившую после поднятия на ней советского военно-морского флага индекс В-1. В июле 1943 года Фисановича наградили американским Военно-морским крестом. 25 июля 1944 года, после окончания обучения экипажа, подлодка В-1 под советским военно-морским флагом вышла из шотландского порта Леруик на Шетландских островах, но на пути в Полярный погибла. В своём очерке, посвящённом Фисановичу, Каверин рассказывал и о так до конца и не выясненных обстоятельствах гибели прославленного подводника. После окончания Второй мировой войны были опубликованы различные версии гибели подводной лодки Фисановича. Подлодка шла по маршруту, разработанному британским Адмиралтейством. Как установили позже историки, 27 июля 1944 года в 9 часов 39 минут по Гринвичу в 230 милях к северу от Шетландских островов подлодку В-1 атаковал и потопил самолёт «либератор» 86-й авиаэскадрильи Берегового командования ВВС Великобритании. По ошибке? В ряде британских изданий промелькнули публикации, что британское Адмиралтейство намеренно потопило свою же новейшую подлодку, чтобы хорошая техника с её секретами не досталась советским воинам и инженерам…» Память и слава Героя Советского Союза Израиля Ильича Фисановича увековечена в списках Военно-морского училища имени М. В. Фрунзе и одной из частей Северного флота. Его имя носит улица в городе Полярный. Его имя высечено на одной из плит мемориала подводникам, погибшим в годы Второй мировой войны, в шотландском Данди. И роман «Два капитана» не единственное художественное произведение, в котором упоминается легендарный подводник. О нём писали Макс Зингер, Николай Михайловский, Георгий Семёнов, Николай Ланин, Лев Кассиль, Николай Асеев.
Арсений Григорьевич Головко
Командующего Северным флотом Арсения Григорьевича Головко Вениамин Каверин впрямую не упоминает в романе «Два капитана». Однако, как отмечает Громов, «в написанном позже «Очерке работы» писатель назвал адмирала Головко одним из самых лучших флотоводцев Родины <> А в описании праздника в офицерской столовой по поводу уничтожения трёх вражеских судов командующий флотом стоя произносит тост за командиров-победителей, за их экипажи».
Как гласит Военно-биографический словарь Министерства обороны Российской Федерации, «Арсений Григорьевич Головко незадолго до начала Великой Отечественной войны, 17 июня 1941 года, под свою ответственность принял решение перевести флот в боевую готовность № 2 из-за участившихся разведвылетов немецкой авиации над базами флота. Бессменно командовал Северным флотом на протяжении всей Великой Отечественной войны. Под его руководством флот сыграл важную роль в отражении наступления немецко-фашистских войск на Мурманск и обороне побережья Баренцева моря, обеспечении проводки северных морских конвоев союзников и внутренних конвоев, в борьбе на коммуникациях германских войск у Северной Норвегии, в Петсамо-Киркенесской наступательной операции. Северный флот оказал большую помощь 14-й армии в разгроме противника в Заполярье, освобождении района Печенги и Северной Норвегии. Головко принадлежит большая заслуга в организации боевых действий флота по нарушению морских перевозок противника, защите своих морских коммуникаций. После окончания войны, с апреля 1946 года — заместитель начальника, с февраля 1947 года – начальник Главного штаба ВМФ — заместитель Главнокомандующего Военно-Морским флотом СССР. С марта 1950 года — начальник Морского Генерального штаба и первый заместитель военно-морского министра. С августа 1952 года – командующий 4-м военно-морским флотом на Балтийском море, с января 1956 года – командующий Балтийским флотом. В ноябре 1956 года назначен первым заместителем Главнокомандующего ВМФ. В послевоенный период внёс значительный вклад в строительство ВМФ, в совершенствование боевой и оперативной подготовки, повышение боеготовности флотов, в подготовку и воспитание офицерских кадров. Награждён четырьмя орденами Ленина, четырьмя орденами Красного Знамени, двумя орденами Ушакова 1-й степени, орденом Нахимова 1-й степени, двумя орденами Красной Звезды, медалями, а также иностранными: Святого Олафа 1-ф степени, Возрождения Польши 2-й степени, Партизанская звезда 1-й степени, Братства и единства 1-й степени».
Вдохновлённый такими героями, Вениамин Каверин написал для нас свой роман, а, по сути, историю жизни нашей страны в те годы.
В книге «Два капитана» есть и другие персонажи, имевшие прототипы в реальности… Например, Николай Татаринов… Но это уже совсем другая история…
Рина Румянцева
По материалам Военно-биографического словаря Министерство обороны Российской Федерации и книги “Арктика в Великой Отечественной войне” Алекса Бертрана Громова
Поделиться:
Ещё статьи: